О художнике Марие Леман. Про подготовку, соединение с местом, про её процессы чувствования пространства.

Маша уже не первый раз в доме. Но именно в этот приезд случилось многое: и создание очень деликатной экспозиции, и знакомство с ней зрителя, и рождение серии керамических изделий, которые появились благодаря этому месту.

Когда Маша приехала, у неё уже были какие-то идеи. Была основа выставки. Она уже была создана и привезена с собой. Но было понятно, что это не все. Было понятно, что еще какие-то предметы, скорее всего, ее должны либо дополнить, либо стать ее каркасом. Поэтому первые дни мы просто много гуляли. Маше было важно соединиться с местом, напитаться его атмосферой и уже здесь, в Красной Поляне уловить то, чего не хватает.

Мы все время обсуждали, что должно ее дополнять. И каждый день эти идеи менялись. Не потому, что они были плохие, а потому, что было просто понятно, что это не оно. Это не до конца то, или это слишком сложно. А если делать вот такое, то оно классное, но тогда мы откроем выставку только через месяц. Примерно вот так все происходило.

Поэтому первые дни были посвящены прогулкам, разговорам и включению в место. Чтобы его почувствовать, соединиться с горами, с воздухом, с рекой, с тем, что здесь происходит. И вот явно соединение с рекой и с воздухом, потом проросло в этот потрясающий проект с домиками, синтоистскими. Которые Маша создала уже здесь, в Доме. Но о них чуть позже.

О, это мы ходили в горы. Конечно, мы почти никуда не ушли. Но не пиши эти слова. Маша, потому что точно будет протестовать. У нас очень разные представления о том, что мы никуда не ушли. На самом деле в этом походе магия была в том, что мы, во-первых, наконец-то сходили в какие-то горы, не просто в соседний лес, а куда-то подальше и повыше. Мы очень давно задумывали это.

А во-вторых, над горой, с которой у Маши случился какой-то коннект, она ее почувствовала, над ней было огромное облако в форме птицы. Просто невероятно красивое.

А у меня с другой горой было свидание, но я с ней всегда общаюсь, когда туда хожу. Поэтому, мы сходили на свидание с каждой из наших гор. Выпили там горячий какао из термоса и спустились. Вот видишь, мы пьем какао. И еще первый снег с нами там случился. Мы в этом году еще не трогали снег на тот момент в деревне. Потому что внизу еще было очень тепло. /такой хороший путешественничек с рюкзачком/. 

Мы отдохнули после гор и первое, что мы стали делать - это купать ткани в реке - мои бывшие шторы. Они стали мокрыми, и после, по сырому, мы их покрасили. Маша заказала специальные две краски, смешала их, и вот этот оттенок - такой припыленный серый, который есть в ее графике. Он таким образом получился.

Еще помню был момент, когда я полдня Маше притаскивала камни с р.Бешенки, откапывая их иногда посередине реки, стоя там в резиновых сапогах. Потому что нужны были определенные формы, определенные размеры, плоские. И, в общем, я вылавливала их, думая, какой цвет больше подойдет. И приходила каждый раз. И ей каждый раз ведь нравилось! Я не знаю, где сейчас эти залежи камней. Но вот часть из них использовали для фундамента домика, в котором свеча горит в саду.

Это уже родившиеся потрясающие домики. Но домики — это домики. А вот то, что у них еще есть эта чаша-кормилица! и маленькая ложечка с жемчужинкой! специально для того, чтобы туда насыпать корм и ходить их приветствовать каждое утро, это меня, конечно, очень сильно трогает. До сих пор очень трогает...

И какие они хорошенькие.

А еще на одном из них есть экспериментальная крыша. Мы на нее высадили мох. И нам хотелось это сделать вечером, когда уже надо было потише себя вести. Поэтому мы спрятались в оранжерею, закрыли блендер полотенцем толстым. И взбивали в блендере кефир со мхом, потому что мы вычитали такой рецепт о смешивании в особой пропорции. И покрыли им одну из крыш этих домиков. 

/о серии домиков Маша рассказала здесь/

О, это наш монтаж! Я прям помню, как мы накануне ходили за свечами. Все, что Маша заказывала для выставки... Мы ничего не покупали, а приходили, смотрели, и только тогда, если нам нравилось, то тогда мы говорили, да, это мы берем. И мы так кучу всего на самом деле отправили обратно.

А Игорь нас каждый день спрашивал: "Ну что, вы открываете выставку? Открываете?

А когда пойдут люди?"

Ну понимаешь, да? А мы такие: "Когда мы все придумаем... Когда она родится."

Ну вот,  книжечка, это, конечно, вообще магия.

Тут Маша нащупывала. Мы взяли себе такие полдня, когда я занималась чем-то, и мы не должны были друг друга отвлекать. И находились в таких местах, что никто никому не мешает.

Маша занималась вот этим улавливанием текста. Еще, мне кажется не очень заметно, но вот здесь важно вам всем знать как она сделана. Прошивки на корешке полностью повторяют подвесы, которые у нас на тканях, на флагштоках. Они абсолютно точно так же сделаны. Три, три, три. У каждого из них тот же ритм.

И маленький орешек пришитый на книге, найден около нашей р.Бешенки.

А потом мне страшно нравилась Машина реакция практически на всё.

Когда она говорила: «Ну вот если бы было вот это, мы бы сейчас вот это сделали».

Я ей отвечала: «Так у нас это есть!»

И каждый раз, когда я так отвечала - Маша очень удивлялась. Это всегда её так сильно впечатляло.

Однажды ей понадобилась наша потрясающая машинка Dremel. Я ей показала все насадки. И надо было видеть лицо творца, которому выдали ключи от всех дверей и сказали, не ограничивай себя.

На самом деле, да, ещё знаешь, что важно? Что мне очень сильно хотелось, чтобы Маша создавала в этот раз не из того набора инструментов, которые она уже прямо сейчас видит перед собой или может себе позволить. А чтобы все вообще, что только ей могло бы пройти в голову, оно было вот условно прямо в этой комнате, перед ее руками, а она просто брала и применяла в работе. Мне очень сильно хотелось, чтобы именно вот из этого состояния что-то рождалось за все время, пока она была у нас. Это важный момент.

Тут мы собрали выставку, зажгли свечи и сидим в шоке. Мы вообще на самом деле там много времени проводили. Каждый вечер там сидели. Несмотря на то, что для меня выставка началась еще с подоконника в Петербурге, когда я была в гостях у Маши и увидела стоящую там керамику и сказала, что это должны видеть люди, это искусство!

Тем не менее, она для меня сложилась абсолютно в непредсказуемой точке. Когда Маша поменяла две картины с птицами местами. Они изначально, на раскладке, "летели" навстречу друг к другу. Так вот, как только они полетели в разные стороны, это было для меня вот той маленькой, красной ниточкой, которая собрала сразу всю композицию, и она стала цельной. Досложилась полнота этой истории.

Еще мне очень нравится, как у меня эти шторы родились.  Да, они вообще спонтанно, как все лучшее. Я их повесила, потому что у нас на следующий день после монтажа, в мастерской, был ретрит. И я думала об их приватности. Повесила шторы, чтобы они там чувствовали себя уединенно. То есть это даже не для выставки. А потом, когда я их повесила, оказалось, что они дико длинные. И я их вот так вот завязала вот этим узлом, пусть временно повисят. Мы домонтировали  выставку, и я смотрю, а они висят просто идеально. И получается, что этот весь уголочек, он становится таким маленьким приватным государством. Так что вот так. Они бы наверняка появились, но классно, что изначальный контекст их был вообще не для выставки.

Еще мне очень нравится идея того, что Маша в итоге поставила это все на наш алтарь. Потому что мы долго ходили, примирялись, что бы нам такое попросить выпилить у помощника. А в итоге оказалось, что все уже существует. Алтарь тоже вносит свой сакральный смысл, и геометрию дополняет. 

Здесь на фотографии завершающая прогулка. Нам было важно сходить погулять, и еще и хотелось именно к дольменам сходить. Но мы сразу ушли дальше в лес. И вот на этих камнях было что-то удивительное. Там была поляна с поросшим мхом, камнями. Вот тут было дерево и камень, тут сидела Маша, тут тоже было дерево и камень, тут сидела я. И мы в какой-то момент просто вырубились. Обе. У нас какая-то очень короткая перезагрузка произошла. Я не знаю, сколько мы спали. Ну, может быть, пять минут, может быть - двадцать. И после мы очень мягко проснулись. У Маши там на фото волшебная палочка в руках и еще светлячки какие-то вокруг летали.

На самом деле, мне очень сложно говорить про Машу как художника и отделять ее от человека, так как я ее очень сильно люблю просто как человека. И я очень с большим трепетом отношусь ко всему, что она как художник создает.

И вот разделить художника - друга и художника - дворца невозможно, потому что у нее такое потрясающее проживание и взгляд на все, что он всегда про очень тонкого, очень особенного художника. Так что это на самом деле большое благословение и большой подарок. Целый месяц прожить рядом с другом и очень естественным образом стараться создать для этого друга условия такие, чтобы еще больше каких-то прекрасных творений могло произойти.

И как будто бы это могло длиться вообще неизвестно сколько. Потому что количество наших идей и того, что можно сделать, оно только увеличивалось. Если вы думали, что мы встретились для того, чтобы сделать задуманное и все, то нет. Мы придумали еще на восемь выставок вперед.